— Когда она пришла ко мне, оно уже было написано. Она попросила меня переложить письмо на японский. И я согласилась. Вот как все было.
В этот момент Эрве Жонкур понял, что будет слышать ее слова всю свою жизнь. Он встал и продолжал стоять, словно вдруг позабыл, куда идти. Откуда-то издалека донесся голос мадам Бланш:
— А еще она захотела прочесть его. У нее был чарующий голос. Она произносила эти слова с таким волнением, которого мне не забыть никогда. Как будто это были ее настоящие слова.
Эрве Жонкур шел по гостиной, еле волоча ноги.
— Видите ли, месье, я думаю, что больше всего на свете ей хотелось СТАТЬ ТОЙ ЖЕНЩИНОЙ. Вам этого не понять. А я слышала, как она читает свое письмо. И знаю, что это так.
Эрве Жонкур подошел к двери, взялся за ручку и, не оборачиваясь, выдохнул:
— Прощайте, мадам.