Я помню Олечку тихоней ниже травы,
А тут я слышу в телефоне; «чё где там вы.»
На встречу одно группников приходит Олечка,
В блядских чулках в юбке зимой в очках.
Такая: "тыры пыры, алё малё,
Ой ой ей, всё нормалёк".
- Олечка что с тобой? Вобще как ты?
А она уже поддатая: "фау фау у меня всё пиздато".

А те, кто был оторванный безбашенными,
Теперь стали покорными мамашами. 
Я помню этих приколисток поверить сложно,
Что кто-то стал из них экономистом дотошным.

Немного пьянее я объявил одной из них,
Как я болел ею все пять лет горестных.
И вот я дожил, чтоб признаться так запросто
И прямо в том же ей признался блин староста.

Вот время, было, помню, таким казался мир огромным
и те кто стал теперь посторонним, вспоминается с теплом мне.
Вот время было помню, таким казался мир огромным 
и те кто стал теперь посторонним, вспоминается с теплом мне.

У меня был друг, когда прошлого касаются мысли,
Во многих эпизодах появляемся мы сним,
Уехал он лет семь назад, 
Звонил каждый год, передавал привет всем,
Ну вы же знаете как это по межгороду,
Весёлое подбадривание, приедеш скоро там,

И вот он здесь проездом, какой то левый чувак,
С деловым видом и тоном мрачный, в общем, чужак,
Приличия ради, посидели в ресторане,
Воспоминания ранние попереберали.
Новых тем не нашлось ели молчаливо,
Собрался в аэропорт гость ну счастливо,
Как общались мы раньше, что роднило нас?
Сотни мелочей пустяшных но всё сдвинулось,
Человек регенерируется весь за семь лет, 
Клеток, из которых состояли мы совсем нет.

Вот время было помню, таким казался мир огромным
и те кто стал теперь посторонним, вспоминается с теплом мне.
Вот время было помню, таким казался мир огромным
и те кто стал теперь посторонним, вспоминается с теплом мне.