Иркутск.
Напутствует
колючим снегом в ебло.

Я молю, чтобы окна в маршрутке поскорее замёрзли,
дабы не видеть этот размалёванный, обрюзгший мирок
Здесь дворники с утра не вяжут лыка.
Урны набиты пустыми бутылками,
Автобусы - пустыми людьми.
Я - дерьмом.
Мирок одноразовый.
В хрущевках разлитый по ссаным паласам.
В подъездах перед нами предстаёт в наготе.
Здесь, если тебя от****или и раздели
на виду у соседей, тайком палящих это действие в окна-
не волнуйся за золотой крест нательный-
даже убийцы и воры веруют в бога.
Псы с надеждой попасть в свой рай
умирают на мусорках в декабрьские холода.
Царство кривых зеркал, царство кривых еблетов.
Автобус с мордой бледной,
унеси меня в то далёкое, пропахшее черемухой лето
или хотя бы в никуда.

Он кряхтит и скрипит, задевая асфальт кадыком.
Счастье-там где нас нету, я оплачу проезд до него.

Вылился из автобуса на асфальт.
Впились в тело прохожих злые глаза.
Завизжали: кому-то наступили на ногу, кому-то на голову,
кто-то сломал столь тщательно взрощенный ноготь.
Пидорасами вас обозвать у меня не повернется язык - вас же много.
Слился вновь с серой массой.
Облепили со всех сторон бабки, тётки, дядьки и страх.
Невольно чувствуешь себя в такие моменты дешёвым товаром.

Себя подобрал с тротуара,
руки повесил кобурой,
прикрутил себе ноги.
Поволок их за собой.

Нас много, таких
одиноких.

давно