Она летала белая,

Во все, как ни странно, веря,

А мы кричали, будто что-то делали:

"Ведьма, ведьма, ведьма..."

 

В белом накрахмаленном халате,

В блестящих итальянских босоножках,

Она пахла ватой

И йодом немножко.

 

Пролетая над городом в полночь,

Заглядывала в окна и, казалось,

Светом заполняется комната,

Но пролетала, какая жалость..

 

Бездуховная духовность, духовная бездуховность...

Как много накручено журналистами в этот ком,

А, по-моему, что без страсти—

Отдает душком.

 

Сестра, не лечи протухшее -

Покойникам — морг и земля,

Сестра, не касайся потухшего,

Чернотой запачкаешь себя.

 

Мы мужчины и женщины,

Мы упремся в семью,

Пока не даст трещину

Они или мы: одно из двух.

 

Она летала белая,

Во все, как ни странно, веря,

А мы кричали, будто что-то делали:

"Ведьма, ведьма, ведьма..."

 

Сестра, вот он, ждущий наркоза,

На дверях решетки плачет.

Вколи ему дозу

Промеж лопаток

Родиной.

 

Перемолов кости, потомки поймут,

Что это хороший клей.

Сестра моя, а у вас там лгут

Ради своих детей?

 

А здесь лгут: Сына убили,

А с экрана отец: "Он герой- интернационалист".

Господи что же делает с людьми уют

И микрофона свист.

 

А может, не лгал, да вырезали.

Пролетай, сестра, здесь все ясно!..

 

Она летела белая,

Во все, как ни странно, веря,

А мы кричали, будто что-то делали:

" Ведьма, ведьма, ведьма!.."

 

Милосердие — что это?

Милое сердце или от сердца милостыня ?

А кто-то решил согреться

0 тело, завернутое в каменную простыню.

 

И удалось, даже других греет

Самогоном наших страстей.

Пролетай, сестра здесь силы не имеет

чистота простыней.

 

Она летала белая,

Во все, как ни странно, веря,

А мы кричали, будто что-то делали:

"Ведьма, ведьма, ведьма..."

 

Убеждая себя, что правы,

А все пролетающее нечисто.

Милая моя не обижайся, мы наглотались отравы

Одного тифлисского семинариста.

 

И трубами в тебя целили

И давили твои колокольчики,

А завидев тебя целую,

Ждали большего.